Вопрос о начале письменности у предков русского народа— древних восточнославянских племен — имеет непосредственное отношение к истории русского литературного языка: письменность является необходимой предпосылкой появления письменно-литературного языка. До недавнего времени историческая наука, отвечая на вопрос, когда и в связи с чем появилась своя система письма у восточных славян, указывала на относительно позднее возникновение собственной письменности на Руси, связывая ее начало с воздействием христианской религии и церкви. Согласно этому традиционному взгляду, восточнославянская письменность начинает развиваться лишь с самого конца Х в. на основе старославянской, или древнецерковнославянской, системы письма, полученной восточными славянами в готовом виде в период так называемого крещения Руси, которое приурочивалось на основании сообщений летописи к 989 г. Однако уже давно у историков стали накапливаться факты, которые не подтверждали этого традиционного взгляда и наводили на предположение о более раннем возникновении письма у восточных славян.
Свидетельства о более раннем начале письменности у восточных славян, чем то, что предполагалось научной традицией, могут быть сведены к трем группам: данные, извлекаемые из традиционных письменных источников по истории древнерусского общества; данные, добытые новейшими археологическими исследованиями; известия иностранных писателей-современников, сообщавших сведения о Древней Руси. Под традиционными источниками по древнейшему периоду Руси мы подразумеваем прежде всего такой ценнейший исторический памятник, как “Начальная летопись”, или “Повесть временных лет”, созданная в Киеве в конце XI—начале XII в. В состав этого сложного памятника вошли тексты договоров, заключенных древнейшими киевскими князьями, жившими задолго до крещения Руси, с византийской империей.
Договоры при самом их составлении оформлялись одновременно на двух языках: на греческом для Византии и на древнерусском (славяно-русском) для Киевского княжества. Уже сама возможность появления древнерусского текста этих договоров предполагает наличие у восточных славян развитой письменности по крайней мере в первые годы Х в., т. е. почти за столетие до традиционного срока крещения Руси.
В договоре, заключенном между князем киевским Игорем и византийским правительством и помещенном в “Начальной летописи” под 6453 летом (945 г.), мы читаем о золотых и серебряных печатях, которые имели при себе послы киевского князя. А печать, конечно, была снабжена надписью с именем ее владельца! (Все известные до сих пор археологам древнерусские печати всегда носят на себе имя владельца. Печатей анонимных, отмеченных только каким-либо специальным знаком или гербом, без имени, археология не знает.)
В тексте того же договора находим: “НынЬ же увЬдЬлъ есть князь вашь посылати грамоты ко царству нашему: иже посылеми бывають от них поели и гостье, да приносять грамоту, пишюче сице: яко послахъ корабль селико”. Выделенные курсивом слова свидетельствуют о том, что в древнем Киеве во времена Игоря была княжеская канцелярия, снабжавшая грамотами-удостоверениями корабли купцов, направлявшихся торговать в Константинополь.
Обратимся к данным археологии. В 1949 г. при раскопках кургана возле села Гнездово под Смоленском советскому археологу Д. А. Авдусину удалось обнаружить среди других находок в слоях, относимых к 20-м годам Х в., надпись на боковой поверхности глиняного сосуда — корчаги. Надпись сделана славянскими кирилловскими буквами и справедливо была признана древнейшей русской надписью. Прочтение ее до сих пор еще не может признаваться бесспорным. Первыми издателями было предложено чтение гороухща со значением горчица . Тогда же проф. П. Я. Черных внес поправку в это прочтение, уточнив его в соответствии с данными исторической фонетики русского языка. Он предложил читать загадочное слово как гороуш(ь)на, сопоставив его с известным из канонических старославянских текстов прилагательным гороушьно— зерно горчичное . Впоследствии выдвигались еще и иные прочтения: Гороуня— притяжательное прилагательное от имени собственного Гороунъ (предполагаемый владелец корчаги); сочетание “Гороух Yа (пьса)”—Гороух написал (Гороух—владелец сосуда). Однако, как бы мы ни читали эту надпись, остается непреложным тот факт, что кирилловское письмо было распространено у восточных славян уже в первое десятилетие Х в. и использовалось отнюдь не для религиозных, а для бытовых целей.
Второе важное археологическое открытие было сделано румынскими учеными при работах по прорытию судоходного канала Дунай — Черное море, недалеко от г. Констанцы. Это так называемая Добруджанская надпись.
Каменная плита, на которой была начертана Добруджанская надпись, плохо сохранилась, не все в этой надписи может быть прочитано, однако четко просматриваются строки, содержащие датировку надписи 6451 г. (943 г.). По словам румынского слависта Д. П. Богдана, издавшего и исследовавшего в 1956 г. названный памятник, “Добруджанская надпись 943 г.—самая древняя кирилловская надпись, высеченная на камне и снабженная датой... С фонетической точки зрения Добруджанская надпись 943 г. приближается к древнеславянским текстам русской редакции (например, к Остромирову евангелию)”.
Самую широкую известность за последние полтора—два десятилетия приобрели археологические раскопки, обнаружившие грамоты на бересте в Новгороде и в некоторых других древних городах Северо-Западной Руси. Культурно-историческое значение этих находок невозможно переоценить. Однако для решения вопроса о начале восточнославянской письменности они могут привлекаться лишь как косвенные свидетельства. Текстов грамот, восходящих ко времени ранее XI в., пока не найдено. Большая часть, берестяных грамот принадлежит к XI, XII, XIII и XIV вв., т. е. к эпохе, в которой наличие развитой и распространенной восточнославянской письменности не вызывало сомнений (см. об этом подробнее на с. 56 и ел.). Берестяные грамоты доказывают массовое распространение письма по крайней мере в XI в., что было бы абсолютно невозможным, если исходить из традиционной датировки начала письменности на Руси концом Х в. Археологи не теряют надежды обнаружить берестяные грамоты в слоях Х в. древнего Новгорода, так как в этих старейших археологических слоях находят орудия письма, “писала”, которыми наносили на бересту буквенные знаки.
Затем следует отметить надпись царя Самуила.
в 1898 году, экспедиция Русского археологического института под руководством Ф.И.Успенского обнаружила в Македонии близ озера Преспы на надгробной плите кириллическую надпись болгарского царя Самуила, датированную 993 годом. Следовательно, если не принимать во внимание глаголический текст Иверского монастыря, то надпись царя Самуила являлась самым ранним датированным памятником славянской письменности (до этого наидревнейшим считалось Остромирово Евангелие — 1056 год).
Известные слависты — профессора Ватрослав Ягич и Любомир Милетич тщательно исследовали эту надпись с точки зрения палеографии и нашли в написании некоторых букв явные признаки влияния на их форму глаголической азбуки. Кроме того, в надписи царя Самуила обращает на себя внимание полное отсутствие йотированных гласных, использование «ять» вместо «юсов» и т.п. А это опять-таки свидетельствует о влиянии глаголической азбуки на раннюю кириллицу.
Саввина книга
Саввина книга – служебное евангелие, сборник евангельских чтений (Евангелие апракос), содержащий фрагменты Евангелия, расположенные в порядке недельных чтений при отправлении церковной службы. Названо так по двум припискам с упоминанием попа Саввы. Хранится в Российском государственном архиве древних актов. Евангелие (129 листов) написано в пределах Восточной Болгарии. Рукопись относится к XI в. (может быть, к началу или первой половине) и по особенностям орфографии и палеографии считается одним из ранних кириллических памятников. Начертания букв совпадают с таковыми в надписи царя Самуила. В 1899 г. вышло исследование В. Н. Щепкина «Рассуждение о языке Саввиной книги», которое содержит тщательный анализ языка памятника. Саввина книга издана В. Н. Щепкиным (СПб., 1903) в «Памятниках старославянского языка» (Т. 1. Вып. 2), переиздана в Граце в 1959 г.
Супрасльская рукопись.
Супрасльский список, текст белорусско-литовской летописи в сборнике, переписанном в 1519 для книги С. И. Одинцевича и принадлежавшем впоследствии Супрасльскому монастырю (откуда название). Значение С. р. состоит в том, что в ней в наиболее полном и близком к первоначальному виду отразился текст самого раннего дошедшего до нас белорусско-литовского летописного свода 15 в., который лег в основу последующих белорусско-литовских сводов. Этот свод представляет собой компиляцию из 3 основных источников: из "Летописца великих князей литовских", возникшего около 1428—30, летописных записей, сделанных в 30—40-е гг. 15 в., и общерусского свода в западнорусской обработке середины 15 в., в составе которого сохранились уникальные фрагменты летописи митрополита Фотия за 1410—27.
По своему содержанию Супр — мартовская минея, т. е. сборник житий святых и гомилий (проповедей) на месяц март. Супр — самый большой по объему старославянский памятник, она состоит из 285 пергаменных листов, написанных кириллицей в северо-восточной Болгарии одним писцом, и относится к середине XI в. Супр — собрание 24 житий и 24 гомилий различного происхождения; большая часть рукописи восходит к тексту X в., к преславской школе письменности. Супр была открыта М. К. Бобровским в библиотеке Супрасльского монастыря (под Белостоком) в 1823 г., впоследствии рукопись была разделена на три части и в настоящее время хранится в трех местах: 1) 151 лист в Народной библиотеке в Варшаве под шифром № 21 в собрании Замойских; 2) 118 листов — в Университетской библиотеке в Любляне под шифром Cod. Кор. 2; 3) 16 листов — в Государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде под шифром Qn. 72. Первое издание Супр принадлежит Ф. Миклошичу (Вена, 1851 г.), но им была опубликована только Люблинская (Копитарова) часть рукописи. Часть рукописи, хранящуюся теперь в Государственной публ. библиотеке им. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде (из собрания А. Ф. Бычкова), опубликовал И. И. Срезневский (СПб., 1868 г.). Полный текст Супр с критическим аппаратом издал С. Н. Северьянов: Супрасльская рукопись. СПб., 1904 (переиздание: Грац, 1956 в двух томах); Супрасълски или Ретков сборник. София, т. 1, 1982, т. 2, 1983. Йордан Займов. Увод и коментар на старобългарския текст. Марио Капалдо. Подбор и коментар на гръцкия текст (в издании приведены снимки с рукописи, факсимильное воспроизведение издания С. Северьянова и греческие подлинники).
староболгарская кириллическая рукопись, фрагмент апостола-апракоса. Датируется XI веком. Состоит из 39 плохо сохранившихся листов пергамена (все дефектные, многие представляют собой лишь отдельные клочки), найденных в декабре 1960 года в древнем болгарском селе Енина, что в 5 км к северу от Казанлыка, во время реставрации местной старой церкви св. Параскевы. Хранится в Народной библиотеке им. свв. Кирилла и Мефодия в Софии. Первоначально рукопись имела, вероятно, около 220 листов формата около 19,5 x 15,5 см, текстовое поле около 13,5 x 10,5 см. Вероятно, это был список с глаголического оригинала: в тексте иногда проскальзывают глаголические буквы. Рукопись первоначально была отдана в Казанлыкский городской музей, позже для реставрации, исследования и вечного хранения передана в Народную библиотеку в Софии.
Хиландарские листки
Два пергаменных листа, написанных кириллицей, датируются XI в., содержат неполный текст старославянского перевода Поучений Кирилла Иерусалимского. Рукопись нашел в 1844 г. В. И. Григорович в Хиландарском монастыре на Афоне и подарил Новороссийскому университету в Одессе (теперь Одесский государственный университет). В настоящее время Хил хранятся в Одесской государственной народной библиотеке им. А. М. Горького под шифром Р I 533. Хил издавались несколько раз: В. И. Григоровичем (в 1852 и 1856 гг.), И. И. Срезневским (в 1868 г.), И. В. Ягичем (в 1882 г.) и др. Критическое издание текста Хил с приложением фототипических снимков рукописи, греческого текста и словоуказателя осуществил С. М. Кульбакин: Хиландарские листки. Отрывок кирилловской письменности XI в. СПб., 1900. Последнее издание: А. Минчева. Старобългарски кирилски откъслеци. София, 1978, 24—39.